Бегемот - Страница 73

— Текст? — удивился Алек. — Какое отношение имеет…

Он осекся, завидев, как в сумраке мелькнуло что-то белое. На одной из лент, исчезая в темных недрах машины, разворачивался рулон бумаги. Вовсю мелькали лапы, орудуя лотками и матрицами; другие в это время подносили ведерки с черной жидкостью; третьи длинными пальцами ловко нарезали и складывали бумагу.

...

ЗАГАДОЧНЫЙ МЕХАНИЗМ

— Силы небесные, — хмыкнул Дилан, — да это ж печатный станок, разрази меня гром!

— Вот-вот, силы у него поистине небесные, — согласился Завен. — Это вам не оружием греметь!

Пожужжав и покрутившись еще с минуту, машина замедлила обороты и затихла. Лилит, выйдя наружу, принесла с собой стопку аккуратно сложенных листовок с непонятными знаками.

— Ага, вот она, — сказал Завен, беря в руки одну из них. — Моя статья о предоставлении женщинам избирательных прав. Вы по-армянски читаете?

— Увы, нет, — ответил за всех Алек.

— А жаль. Но истинная суть содержится вот здесь. — Завен указал на цепочку символов, идущих узорчатой рамкой по периметру страницы: звездочки, полумесяцы, крестики.

— Секретный шифр, — сообразил Алек, припоминая символику на стенах соседних переулков.

При обилии газет и газетчиков на улицах Стамбула очередная листовка на тарабарском языке внимания особо не привлечет. А вот для тех, кому известен шифр…

Снизу Алека потянул за штанину Бовриль. Зверек переминался с лапки на лапку, кого-то или что-то изображая. Алек, прикрыв глаза, ощутил под ногами легкое сотрясение.

— Что это там гремит?

— Кажется, шагоходы, господин, — сказал Бауэр. — Большие.

— Они что, нас обнаружили? — опешил Алек.

— Да что вы, — успокоил Завен. — Это у султана нашего парад в честь окончания Рамазана. — Он махнул рукой в сторону лестницы. — Пойдемте-ка на крышу, познакомимся со всей моей семьей. У нас с балкона великолепный вид.

•ГЛАВА 33•

Османские боевые элефантины вдалеке шагали по обсаженному тополями проспекту, круша ногами брусчатку. Реяли на ветру флаги с полумесяцами, а увенчанные пулеметами хоботы покачивались меж шипастых бивней. Повороты в строю они совершали ничуть не хуже марширующей пехоты. Сейчас элефантины дефилировали в сторону порта. Дэрин, возвращая бинокль Алеку, вздохнула с облегчением.

— Мистер Завен прав: им не сюда.

— Они, видимо, к параду и готовились.

Передавая бинокль Клоппу, Алек спросил:

— Was denken Sie, Klopp? Hundert Tonnen je?

— Hundert und fünfzig, — отвечал мастер всех механиков.

Дэрин кивнула. Если она верно поняла прикидки Клоппа, значит, металлические слоны весят по полтораста тонн каждый. У жестянщиков тонны несколько больше, чем у британцев, но в целом сопоставимо.

Да, дурищи нешуточные.

— Mit achtzig-Millimeter-Kanone auf dem Türmchen, — добавил Бауэр.

Эту немецкую фразу Дэрин не поняла, но все равно кивнула.

— Kanone, — повторил на плече Алека Бовриль.

— Ну да, пушка, — пробормотала Дэрин, глядя, как блестит сталь орудийных башен на спинах шагающих гигантов. Пушка сама по себе штука серьезная.

Клопп с Алеком заговорили на языке жестянщиков в темпе, не подлежащем дешифровке, и Дэрин решила пока пройтись по балкону, размять ноги. После сумасшедших гонок на таксомоторе бедра ныли сильнее, чем от конского галопа. И как только жестянщики могут разъезжать на своих машинах весь день — это же, черт возьми, немыслимо!

— Что-нибудь не так? — послышался сзади голос Лилит; Дэрин чуть не подскочила от неожиданности. Что за особа: вечно ей до всего есть дело.

— Да нет, все в порядке. — Она указала на боевых элефантин. — Интересно, они часто вот так маршируют? Это же кранты мостовой!

— Вообще-то в основном они размещаются за городом, — ответила Лилит. — А нынче султан просто свою мощь демонстрирует.

— Это да. Вы извините меня, мисс, но вам их не одолеть. Посмотрите, на них же пушки, а у ваших шагоходов лишь кулаки да когти. Это все равно что с боксерскими перчатками против пистолета!

Лилит вздохнула.

— На слонах держится мир, как говорит моя бабушка. Здесь такой закон: наши шагоходы, в отличие от султанских, не должны быть вооружены. Но по крайней мере, мы его напугали. Не трясись он, армия не разбивала бы вдребезги улицы!

— Может, он и трясется, но это означает, что он начеку.

— Последняя революция случилась всего шесть лет назад, — заметила Лилит. — Будешь тут начеку.

Дэрин собралась было сказать, как оптимистично это звучит, но тут до ее слуха донеслось странное жужжание. Обернувшись, она увидела на балконе какую-то причудливого вида штуковину, похожую на помесь рептилии с кроватью, снабженной балдахином; переставляя ноги-столбики, та медленно двигалась вперед, жужжа, как заводная игрушка.

— Это еще что?

— А это и есть моя бабушка, — ответила Лилит с улыбкой.

Когда они подошли к остальным, Дэрин различила среди простыней гриву седых волос. Наверное, это та самая старуха — грозная Нене, о которой рассказывал Алек.

Бовриль ей, похоже, обрадовался. Спрыгнув с плеча Алека, он пробежал по балкону и вскарабкался на изножье кровати. Там он встал столбиком, шевеля мехом на ветру, с гордым видом адмирала на мостике флагманского корабля.

Алек с учтивым поклоном, воркуя на немецком, представил старухе мастера Клоппа и капрала Бауэра. Нене милостиво кивнула, затем обратила взгляд своих отливающих сталью глаз на Дэрин.

— А ты, видно, тот паренек с «Левиафана», — сказала она на таком же чуть напыщенном, что и у Завена, английском. — О тебе рассказывала моя внучка.