Бегемот - Страница 64

— Ужин! — осенило Дэрин.

Она вскочила и, пробравшись за буфетную стойку, стала рыться по полкам, натыкаясь на штопоры, полотенца, бутылки вина и коньяка. Вот черт: это был действительно всего лишь салон, отдельный от вагона-ресторана, так что еды здесь не было.

И тут в одном из ящиков она обнаружила целую залежь бисквитов и пирожных с кремом, прикрытых кружевной салфеткой. Видимо, кто-то из персонала отложил их для себя, а потом забыл. Устроившись на полу, Дэрин взялась это все уписывать. Пирожные малость зачерствели, но все равно превосходили по вкусу все, что Дэрин приходилось есть с самого дня поступления на службу. Трапезу она запила талой водой из серебряного ведерка для льда, да еще и как следует приложилась к откупоренной бутылке коньяка.

— Ну что, совсем не плохо, — сказала она, сыто рыгнув.

Теперь, когда голова уже не кружилась от голода, она была в состоянии подумать о том, что же здесь на самом деле происходит. Куда германцы везут весь этот груз? Судя по ярлыкам, он доставлен из Германии. Тогда с какой стати грузить его на экспресс, идущий обратно в Мюнхен?

Дэрин еще раз выглянула из окна: погони уже не было видно. Вероятно, преследователи мечутся сейчас по берегу, думая, что она скрылась в воде. Механические руки заканчивали погрузку: оставалось лишь несколько аккумуляторных батарей и изоляторов; снова ожили двигатели поезда. Что, если состав отходит сейчас к какому-то месту неподалеку, откуда можно будет возвратиться перед рассветом? Никто и не заметит его уход из города и уж тем более не заподозрит, что роскошный «Восточный экспресс» перевозит промышленный груз.

Поезд, дернувшись, медленно тронулся, а Дэрин напомнила себе, что она здесь, собственно, не затем, чтобы шпионить за жестянщиками. Ее задача — помочь Алеку, а не выведывать секреты Османской империи. Мимо уже проплывал увенчанный «колючкой» забор — можно прыгать хоть сейчас, коли ни у кого не хватило ума ее выловить.

Возвратившись за стойку, Дэрин выбрала себе бутылку самого, должно быть, ценного коньяка. Ну и что, что это элементарная кража, — надо же как-то раздобыть деньги и приличную еду. Бутылка была старая, пыльная — коллекционная, должно быть.

Экспресс неспешно полз через Стамбул, не привлекая к себе особого внимания. Рельсы тянулись вдоль воды, мимо темных складов и закрытых фабричных ворот. Дэрин, открыв дверцу, выжидала подходящий момент, чтобы спрыгнуть.

...

УЖИН В БУФЕТЕ

Когда поезд на повороте замедлил ход, она сошла так легко и непринужденно, словно была приехавшей сюда в отпуск туристкой. Притормаживая, Дэрин сбежала по насыпи и, присев, выждала, когда дышащий паром дэв проедет мимо, после чего углубилась в неосвещенные улицы.

Даже в этот поздний час горизонт по-прежнему освещало зарево огней, однако Дэрин решила, что отдых ей нужен сейчас больше, чем пища, а потому, выбрав тупичок пообшарпанней и потемней, она свернулась калачиком, чтобы урвать наконец несколько часов сна.

•ГЛАВА 29•

Пробудилась она перед рассветом оттого, что кто-то тыкал в нее метелкой — как выяснилось, молодой человек в фартуке; причем задачу свою он выполнял без особого энтузиазма. Едва Дэрин вскочила на ноги, он, ни слова не сказав, отвернулся и продолжил подметать проулок. Понятно, он и не ожидал от нее слов на турецком. Порт Стамбул наверняка изобиловал иностранными моряками, не расстающимися с коньячными бутылками.

Откуда-то издалека доносилось постукивание барабанов и какие-то монотонные напевы. Не многовато ли шума с утра пораньше? Трио бездомных кошек, с которыми она, как выяснилось, спала чуть ли не в обнимку, огляделось с полным безразличием и снова отошло ко сну, стоило метельщику пройти мимо.

Дэрин двинулась наугад, пока не заприметила частокол минаретов где-то по соседству с дворцом султана. Наверняка там должны располагаться рестораны или хотя бы закусочные для туристов. Пирожные успели без остатка раствориться в желудке; к тому же надо было поразмыслить, как ей разыскать Алека в этом огромном городе.

Когда гуляешь по Стамбулу пешком, город выглядит совсем иначе, чем с высоты птичьего полета или даже со спины механического слона. Остро ощущалось множество незнакомых запахов, смешанных с гарью и выхлопами шагоходов. Ранние торговцы толкали перед собой тележки с земляникой, за которыми шлейфом стелился сладкий аромат, заставляющий трепетать ноздри тощих уличных собак. Уши Дэрин внимали разноязыкой речи, а газетные ларьки пестрели самыми разными алфавитами. Хорошо, что во всей этой сумятице существует такая простая штука, как язык жестов, так что понять тебя всегда смогут.

Когда Дэрин в ее германской робе окликнули какие-то моряки-жестянщики, она, улыбаясь в ответ, брякнула что-то из фраз, которых нахваталась от Бауэра с Хоффманом: приветствия и ругательства в ассортименте. Да уж, учиться всегда полезно.

Она нашла какую-то лавку, витрину которой украшали всевозможные бутылки со спиртным, и, малость обтерев свой коньяк, зашла внутрь. Владелец поначалу смотрел на ее застиранную робу искоса, а потом и вовсе чуть не прогнал, когда понял, что роба пришла сюда не покупать, а продавать. Но когда на свет явилась запыленная этикетка бутылки, отношение лавочника изменилось. Он стал учтив и выставил на прилавок столбик монет, а под ее укоризненным взглядом добавил почти такой же.

Рестораны в этот час были еще закрыты, но Дэрин вскоре набрела на какую-то гостиницу. Через несколько минут она уже сидела за завтраком, в который входили сыр, оливки, огурцы, черный кофе и чашка какой-то жидкой субстанции под названием «йогурт» — что-то среднее между молоком и творогом.